СУМРАЧНЫЙ ФОРУМ

Объявление

Форум вновь заработал!Ждём старых и новых участников!

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » СУМРАЧНЫЙ ФОРУМ » Сатанизм » Scavri Valentini


Scavri Valentini

Сообщений 1 страница 28 из 28

1

INFERION

0

2

.

0

3

.

0

4

.

0

5

продолжение следует, так же в наличии из работ автора имеются:
Maledictum, Codex Decium, Liber Primus, Liber Secundus, Liber Tertius (fragmenta)

0

6

симолизм полезная штука  :)

0

7

.

0

8

.

0

9

.

0

10

.

0

11

А это вообще что такое и откуда это? Я что-то так и непонял

0

12

Lamorte написал(а):

А это вообще что такое и откуда это? Я что-то так и непонял

http://www.maledictum.com/rus.htm

0

13

Lamorte написал(а):

А это вообще что такое и откуда это? Я что-то так и непонял

Демонология ( божества) + символизм

0

14

ЛиКаН написал(а):

Кобольд,я у тебя в долгу.Если чего ищешь-обращайся.

Откуда такой восторг я непоиму я так и непонял к чему эти символы....

0

15

Кобольт - приветствую!

Отредактировано Unhuman (2008-07-17 21:27:23)

0

16

Чесно говоря, я тоже непонимаю, для чего(и где) используются эти символы)))) может кто нибудь из уважаемых форумчан нам об этом поведует?!

0

17

Картинки красивые! Я себе даже одну на телефон как заставку поставил:-) а для чего они и зачем так некто и не обьяснил

0

18

да попсятина это)))) года 3-4 назад их использывал что бы клип слепить...кто-то решил похвастаться что нашел нечто тайное в сети))
Неужели многие думают что в нете выложет ральные тёмные и сокровенные тайны сего мира и тёмного там и прочего)))
Наивно, кто реально понимает суть всей так сказать там Тьмы, Света те не сидят в нете и постят они копают и практикуют и им не до разговоров и тем более уж свои труды созданные на ошибках и выводах из них они в сети не опубликуют, а публикуют всё лишь для того что бы подкармливать народ чем-нить таким странным))

0

19

госпиди мы все умрем! все интернеты заполонили быдло тяны и куны!... дык чтож вы молодой человек тогда такой правельный здесь делаите?! поставте нас на путь истиный!!!... пример Рулон его книга "Путь Дурака" просто шедевральна!!! и всеже есть в нете и пользуется спросом!!! и как развлекательное чтение и как пособие для чайников в пути завоевания мира!=)

0

20

Читал Maledictum у Валентина Скавра. Красиво. Правда что он хотел сказать этим произведением я так и понял

0

21

У Скавра много загадочного...он скорее создает определенную психологическую атмосферу,но не более того...А что вы хотели бы понять?

0

22

Например: "Мы видели восход мира и вели цивилизации к гибели, мы топили в крови даже звезды, и превращали Путь Млечный в Путь Кровяной.
Подвластные нам стихии шли войной друг против друга, когда мы спускались в недра Земли, следуя знакам Нигриора, и разрывали глубинные ее пласты, чтобы насладиться вкусом огненной ее сердцевины." О ком он говорит? О демонических силах?

0

23

Что-то вроде того.ВЫ Эзодеру почитайте(автор Баальтазах),она тоже пафосна,экспресивна,но чуть болеее понятна.А Скавр,ну это его виденье,его манера изложения...поток чистых образов...просто именно создание определенной атмосферы...но как настройки у практиков,оно вполне может работать...я о чтении подобных текстов во время ритуалов...

0

24

Мне "Euangelium Antichristum" понравилось. "Sacrofagia"  позабавило очень ;)

Животная мощь дикарей корня кентаврического плодородия несгибаема перед лицом нагого сокровника… неспешна в пламени вхождения… оставляя своё мясо холодным, свои чувства - непристойными… рефлексии мышц в агонии и наслаждении… инстинктивные азы потерь и наполнения… Это фантасмагории свинцового рассудка… неизгладимое уродство черт антропоморфного мышления… завершающие акт войны непристойные фигуры противопостижения… инструмент священного террора…

0

25

Зехура написал(а):

кто реально понимает суть всей так сказать там Тьмы,

Зехура написал(а):

не сидят в нете

Зехура написал(а):

им не до разговоров

и тайну свою не кому не открывают...пишут только ложь и хихикают с дурачков,которые пользуются их так называемыми трудами в сфере магии и спиритизма.

0

26

Votan написал(а):

Maledictum у Валентина Скавра.

Votan написал(а):

Euangelium Antichristum"

Votan написал(а):

инструмент священного террора…

интересненько

0

27

A Morte Invocare
Автор: Valentin Scavr

Стоит ли взывать к живым, если они слепы и глухи, как мертвецы, если они бесчувственны, как холодная сталь?... Стоит ли взывать к живым, когда они всегда и во всём подчинены руке Смерти?...
Нужно ли будить мертвецов, возвращая их к жизни, если не суметь заставить их говорить?...
Стоит ли их слушать, когда они заговорят, как живые?...

***

Шаг в Бездну для человека сродни самоубийству. Но что способно подвести человека к столь бесчеловечному способу свести счёты со своей судьбой, что способно обречь его на столь страшную участь, когда мертва душа, но живо тело? Что способно подтолкнуть его к этой последней, роковой черте?
Что побуждает человека искать подобный путь для высвобождения своего потенциала, на пути реализации которого сам человек становится всего лишь препятствием?...

***

Кто сказал, что важна форма?
Не лучше ли быть свободным от форм в диком море необузданной плоти?... Или быть дикой плотью в бесформенной обители препарированной божественности?...

***

Кто может прочесть те невыразимые знаки, погружённые в кровь, что деформировали человеческую внутреннюю структуру?
Разве книга, начертанная Сатаной, была бы понята человеком?
Кто хочет прочесть её, тот отпирает замки её страниц, высвобождая кровь, не как человек, но как сущий Дьявол. Ибо кто может прочесть книгу Дьявола, кроме самого Дьявола?...

***

Насколько свободен тот, кто делает идола из человеческого разума?
Человеческий разум - всего лишь инструмент, игрушка судьбы среди тех опасных игр, что имеются в распоряжении владеющего ключами от человеческих судеб.
Человеческий разум должен быть совершенней всех грубых орудий своей Погибели, но не следует забывать, что он всё же остаётся инструментом, как всё человеческое.

***

Если Демону суждено избрать самую отвратительную из всех форм, не будет ли Им избрана плоть человека?

***

Кто-то назовёт возможность преодоления судьбы божественным даром, кто-то волей слепого случая, иные - свободным выбором человека, и только более искушённые назовут это действием сатанинской необходимости… Но кто понимает до конца, что кроется за всеми малодушными препонами здравого человеческого смысла, сохраняя свои собственные жизнь и свободу ради одной единственной смертельной ставки в дьявольской игре?...
Что останется в руке божьей, когда пешки - трупы, и карты - человеческая масть?...

***

В чём преимущество одной земли перед другой - для изгоя небес, одной эпохи перед последующей за ней - для бессмертного?...

***

Живые уходят к мёртвым… Но могут ли мёртвые повторить их путь, возвращаясь к жизни, смогут ли живые после того быть абсолютно уверенными в своём загробном будущем?… Что может восполнить утраты, причинённые нарастающей энтропией миру живых? Что может воссоздать облик мёртвого в живом и стать непреодолимым препятствием на пути возвращения мертвого?...
Какие ещё заветы должны быть соблюдены мёртвыми, свыше тех, следуя которым они должны возвращаться?… Неужели живые не платят дань Харону, отдавая долги за своих мёртвых, стараясь навсегда удержать их за долговой чертой?... И разве сама Вселенная - не стремится неудержимо к погибели?…

***

Была ли ещё хоть одна из человеческих войн выиграна человечеством, или все эти войны - лишь суетные манёвры перед каждой последующей войной?… Была ли не названа хоть одна причина при оправдании этих войн, кроме одной единственной истинной причины - врождённого человеконенавистничества, инстинктивной ненависти человеческой особи к подобному себе, вражда части разрушенного прообраза к другим фрагментам, ревность к своим вынужденным копиям? Человечество стремится взять реванш над собой, не окажется ли эта война последней войной, в которой человечеству суждено одержать окончательную победу над человечеством?...

***

Возможно ли объединение неполноценных фрагментов перед угрозой внутреннего раздора в каждом фрагменте?...
Кто может предвидеть благоприятный исход?... Колоны, уверенные в том, что империя не простирается далее соседнего поселения? Слепцы и калеки, убеждённые в том, что это их посохи бьют в набат прогресса?...

***

Тени мёртвых, лишённые тел, снов и покоя, всё также устремляются от солнца, всё также зарываются в землю, когда солнце находится в зените, и поднимаются вослед опадающему солнцу. Что есть Смерть, как не гигантская тень, отбрасываемая во времени тем, кто существует прежде света? Что есть смерть, как не воплощённый кошмар человеческого невежества, как не отвергаемая жизнью, неиспытанная дотоле действительность, как не благословенное забвение и жестокая справедливость для обессиленного видением Вечности обыденного рассудка?

***

Если существу будет суждено принять самый чудовищный образ мыслей, не окажется ли это образом мыслей человека толпы?

***

Своим временем, как цепью, человек прикован к времени Вселенной… Непрочное время человека синхронно времени течения её процессов, повторяя их согласно собственному значению человека, великодушно оставляя человеку срок быть среди живых, не быть среди мёртвых… Но способен ли человек превозмочь время, вставая над живыми и мёртвыми?... Способен ли человек быть властным над своим внутренним временем?
Когда человек вырывается из тесного потока человеческих тел, обретает ли он ожидаемую сосредоточённость бытия вне живого себя?… Или бесконечность, только бесконечность, и ничто более того?…

***

Кто говорит о мёртвых небрежно? Кому мёртвые отвечают грубостью?...

***

Возможно ли обретение подлинного себя в иных свойствах материи без утраты привитых ранее представлений?… Отказавшийся от ограничений объемлет в себе Хаос; отказавшийся от борьбы ломается в кладке чуждого мироустройства…
Человечество - сухая ветвь на древе Смерти, распростёртая в пустоте… Пассивная материя человека - древняя уловка для испытания воли, "железная дева" для подавления жестокости, архейская горсть для усыпления мятежности… "Живая" душа - сухая пуповина связи с творцом, теряющаяся в материнском саване космоса… Человеческая речь звучит погребальными колоколами, будничной панихидой по всем сердцам биения жизни…

***

Чьей волей могут быть проломлены барьеры?... Чьим тщанием может быть отвергнуто наследование судьбы ревнивого бога, принимаемого из вторых рук? Только очищающий огонь является способным выбирать, кем или чем ему стать, выжигая форму, разверзая устоявшиеся каноны внутри отношений первобытной материи животного мира… Тот чёрный излом в фундаменте всех основ, куда вбит клин насильственного вторжения во все тайные и явные метаморфозы бытия, избирает того, кто находится в гармонии со Смертью, того, кто способен сам выбирать, когда и как принять свою Смерть…

***

Кто способен разглядеть то, изначальное, поверх которого был грубо вычерчен божественный план?... Кто способен отделить безвозвратно умершее от лживо воскрешенного? Кто способен провести черту между низменно уподобившимся и мятежно пробившимся наверх, между отстоявшим даже в Смерти свою независимость и неоправданно обласканным судьбой?...

***

Сеннахериб, восстань из праха…

***

К чему ведут поиски своего двойника за гранью морали, человеческого права, самой жизни? К нескончаемому бодрствованию перед зеркалом Фатума, к Граалю всех Святых, к смешению в амальгаме Нахемот?...
Поиски точек, где рвётся от наивысшего напряжения сбитая в плоть ткань мира, не проходят бесследно ни для кого из живых и мёртвых… Поиски выгод или высших утрат оборачиваются участью раба или ремеслом творца искусных ловушек…
Кого уводят иссушающие жажды познания в поисках бессмертного идеала за грань законности, порядка, послушания, за крайний предел самого себя, и кого возвращают из-за черты на погибель себе, на погибель мира?...

***

Перед каким из ликов Януса дымится кровь чёрных агнцев?…

***

Где грань возможного и невозможного… в пределах себя?… Где определено ИНОЕ начало за крайней чертой внутреннего мира?...

***

Обыденные, нормальные, отвратительно живые…
Что пробудит их в истинной Смерти от мертвенного сна, что обнажит содранная с их естества плоть?… Не слишком ли рано для жизни, не слишком ли поздно для Смерти, чтобы, таясь от себя, видеть бессонные ночи времени, оседлывая неконтролируемые сны разума?… Не слишком ли поздно для самого себя, чтобы постигать азы небытия, чтобы попирать боль, перерастая свои пороги, чтобы ненавидеть своё устоявшееся отражение в океане вселенной?…

***

Может ли быть что-либо более жалким, чем потребность человека в ярлыках, в этих тщеславных утешениях себя иллюзией власти над вещами, непознаваемыми человеческим разумом?...

***

Имеет ли мёртвая плоть принадлежность к расе?… Имеет ли сама материя национальность, или только человеческая плоть, втиснутая в форму, отмечена клеймом или изъяном мастерской - изготовителя? В соитии и распаде изделия обретают гармонию, кто-то говорит, что это происходит в объятиях бога… Возможно ли подобное?... Nego…

***

Всегда на грани Смерти, везде на пороге старения в поиске нетленного символа вечной жизни… Нужен ли человеку еще один инструмент для постижения себя, бич для обуздания внутреннего Хаоса, или ему нужен только лишь ещё один крест, ещё один символ для возвышения над другими, для оправдания расправы над себе подобными?...

***

Какой высший разум для своего утверждения вбивает сваи в разум человеческий?...
Какой пытливый ум вбивает гвозди в человеческую плоть?...

***

Что есть жизнь бесполезного ничтожества, как не явление поистине божественной тайны, как не олицетворенное явление в земных рубежах божественного милосердия?… Но при этом только избиение младенцев становится основанием для насаждения божественного закона…

***

Кто из богов способен окунуться в ад человеческой души? Который из них не страшится стать человеком?
Разве человек - день и ночь, каждый час, каждый миг своего времени, от рождения и до самой своей смерти - не призывает своим отчаянием утоления всей жизненной Скорби?

***

Кто, призывая Дьявола, не боится возвысить голос, не страшится отбросить тень, не разбивает все зеркала?
Кто, призывая Дьявола, не опасается обнаружить Его внутри себя?

***

Столь ли важно - благ Дьявол для избранных или ни для кого? Столь ли важно - признаваем Он всеми как бог, либо проклинаем, как Дьявол? Важно ли, что стоит на его стороне - правота или неправедность? Важно ли, что Он может разделить - своё благо или своё страдание, поверженный Он или победитель? Или это всего лишь слова, ничтожные слова перед великим правом своей крови - быть как Дьявол?…

***

Покой - лишь случайный каприз в вариациях Хаоса… Вариации… Вариации…

***

Когда говорят об единении с Сатаной, страшатся, что это может стать возможным… Таясь в толпе живых, хоронясь за спинами мёртвых, многие не способны заставить замолчать в себе то, в чём страшатся наконец обрести себя, будь то бог или Дьявол… Но чем может обогатить их познание причин этого религиозного страха, познание целой совокупности насилия сверхъестественных причин, живущих внутри их собственных душ?
И ведом ли страх тому, кто добровольно одержим Сатаной, тому, кто сам способен внушать ужас?…

***

Когда в мире множества евангелий все пророки твердят об исключительности своей правды… Когда все они предлагают веру в эту безупречную данность свыше, обещая безопасный приют душе и разуму, плоти и её потомству… Кто способен выносить в себе, из чьих уст можно услышать ту вычерненную и беспощадную правду, которой избегают все остальные, которой не желает обладать почти никто из живых?...

***

Задавать себе неразрешимые вопросы - преступление в мире готовых ответов. Заданные, они вызовут бунт ума, крах действительности. Чем будут ответы на них? Обоюдоострой мудростью?... Правдивым предсказанием из уст признанного лжепророка? Или…? Или только страх перед безжизненным молчанием заставит оставшихся в живых вновь звать к себе мёртвых?...

***

Нет места понятию индивидуальной чести в системе публичного блага… Честь там - ругательство… Человек чести - человек вне закона… О чём помышляет каждый из человеческого множества, как не об умиротворяющей иллюзии обретения среди толпы индивидуального блага?… Чья рука добросит первой пробный камень до неосознанных ещё человечеством идеалов?...

***

О каком утешении, о каком равенстве может идти речь?! Добровольно избравший участь раба должен постигать своё место…

***

Нет хлыста тому, кто обрекает свою природу сознательному противодействию… и только Хаос - неизмеримая плотью величина для разрешения парадоксов разума…

***

Человеческая мысль беззащитна перед вторжением в самое себя… Каждый раз, минуя порог безумия, она нуждается в стальных слугах… в стальном оружии… в ежовых рукавицах… Она нуждается в якорях извне… в площадных столпах остроумия… в авторитарных правилах формирования себя…

***

Каких богов могли породить вырождающиеся народы? Кто из них обронил это презренное семя в человеческий ад?
Здесь, в человеческом аду, живым богам нет места…

***

Смертные боги живого мира… Они реальны, как живые, или они реальней живых?… Они населяют трупами живые воспоминания, отравляя память ещё живущего поколения смутными предчувствиями скорого расставания … Покинув свои тела, живые окажутся полностью в их реальности. Так станут ли живые ирреальны по отношению к нынешнему, живому времени? Будет ли надежда на то, что они окончательно безвозвратны в этом скорбном ритуале? Возникнет ли вновь нужда повторить всё с самого начала, если похоронный обряд не будет совершён по их правилам?

***

Дважды бог счастлив - когда рождается безымянным, и когда о нём умирает всякая память.

***

Куда не пристало смотреть живым, что не пристало замечать смертным?… Видеть то, чего не видят другие - проклятие или благо? Не справедливо ли то чувство, что обуревает смертных - вырвать те глаза, живые либо мёртвые, что хоть единожды, но видели истину?...

***

Все общечеловеческие ценности произрастают на костях умерщвлённых, и что стоит тому, чей внутренний мир - трупная яма для отживающих идеалов, похоронить в себе всякую надежду?…
Сколько раз нужно отнять души у всех живых, чтобы вычерпать до дна Царство мёртвых?...

***

Всё то истина от Дьявола, что заставляет не отворачиваться от неизбежного… что заставляет желать невозможного… что заставляет играть против правил… Искусством Дьявола становится всё то, что способствует желанию возникновения препятствий на пути, препятствий тем более суровых, чем более сильным является желание проверить своё собственное искусство.

***

Кому-то дано обуздать человеческое… Кому-то должно противопоставить человеческое себе… Кому-то дано упорядочить все в новых канонах расчленённого порядка, в прямолинейных идеалах грубого нигилизма, но всем им противостоит божественный порядок, насаждающий изнутри азбучные истины, оригинальные шаблоны для наложения на хрупкую действительность, формы для оправдания необходимости существования пущенной в тираж индивидуальности…
Увы… Воображение одного - всегда основа для формирования действительности другого… Уродства великих - всегда достояние посредственностей…

***

Какой тиран в должной мере последователен в применении силы, чтобы не ждать от рабов одобрения своих действий?

***

Иррациональный, губительный ход мысли стоит самого страшного оружия… Он направлен поперёк, он направлен наперекор, высвобождённый и независимый, ломающий барьеры Логоса, созидающий действенные, противодействующие мерному течению бытия чуждые входы и выходы, инфернальные сны и явь, фронтальные грех и жестокость - болезненные подтверждения беспощадной реальности слияния внутреннего и внешнего миров вселенского апостаты…

***

Что может испытывать взывающий к живым и мёртвым, остающийся на краю, по эту сторону Бездны? Что может видеть за чертой жизни с трона всех слепых, с трона всех мёртвых, чем может обладать осуществляющий краткий срок своего правления с медной десницы всадника Смерти?
Кто призывает мёртвых, разочаровывая живых? Кто призывает идти за живыми и мёртвыми, обладая даром воскрешать мёртвых…
До тех пор, пока псы грызутся над брошенной им костью, должно полагать путь открытым…

Dum… vivescere Morte...

0

28

Euangelium Antichristum
Автор: Valentin Scavr

Я очнулся от смертного сна на горе тысячи Казней.
Я поднялся на самую вершину ее и произнес слова возвращения шепотом – так, чтобы не потревожить покой спящих под ней…
А, Дьявол, так пусть я буду шипеть, как сотня тысяч рассерженных змей.

Я вбил копья в северную землю, отметив начало пути, и протяженностью бесчисленных гектаров смерти окаймил черное пространство. Не утирая пота со лба, ходил ночи напролет за плугом, пахал и сеял, но не стал дожидаться урожая и утра, а обратился в путь, и провожали меня лишь туман позднего рассвета и пустой грай архангелов на холодном ветру...

Я взял взгляд змеи, оскал волка, улыбку Аита и закрыл лицо свое маской.
Я запечатал уста проклятием.
И, проведя сажей по зеркалу, взял себе все цвета ночи.

Он пришел с наступлением шторма, всадник, ослепительно бледный во всполохах грозы. Он сказал:
– Идем рука об руку, ибо мои желания так же остры, как и твои, и я вложу в твою руку свои отточенные жала.

Когда Луна взошла над моей головой, звезды склонились пред ней в восхищении.
Луна говорила, что я любим ею, и благословила меня в дорогу. Теперь Она повсюду со мной и освещает мой путь. Теперь мы неразлучны.

В Ведьмин час на перекрестке я встретил юного человека, бегущего мне навстречу.
Я хотел задержать его, но он сказал, что торопится, чтобы сделать мир чище, а людей честнее; и я отпустил его с состраданием – тогда я понял, что его покарали боги.

Я видел уродливую старую шлюху, распростертую на скалах между землей и небом. Она распустила пряди, и вокруг нее во множестве роились люди. Они говорили «се Святость», и входили в нее, чтобы причаститься от нее.
Но я остановился и сказал:
– Она многое позволяет вам делать с собой, но дорого берет.
– Это цена благости, а ты – всего лишь злой завистник, – был их ответ.
И тогда я сказал:
– Пусть… это ваше все.

Я оскопил десять тысяч мужчин, чтобы они служили моей богине.

Черный Рыцарь просил сделать его Черным Королем, и я выполнил эту просьбу, но остерег быть Шутом, и тогда он предал меня.

Ко мне пришел малый человек, и просил защиты. Я дал ему древний серебряный щит, чтобы стал он сам себе щитом и защитой, но он согнулся под тяжестью щита и снова стал малым, слабым и злым.

Другой пришел ко мне и сказал, что хочет отомстить миру – тогда я дал ему стрелы. Он снова пришел ко мне и сказал, что хочет не смерти ему, но мучений – тогда я разрезал его грудь и вырвал сердце, и напоил этим ядом его стрелы.

Горел огонь в железных расселинах, и Дьявол говорил со мной:
– Люби меня, как я люблю тебя, и я дам тебе ноги.
– Люби меня, и я дам тебе все, кроме легких дорог и мостов назад.
– Люби меня, и я дам тебе все, кроме человеческой любви и эгоизма, кроме человеческой любви и вязкого дьявола, называемого людьми мной.
… – Люби меня, и я дам тебе то, что будешь ты хранить всю жизнь и ценить превыше жизни.
…И тогда вокруг моего посоха обвились змеи.

В предзакатных сумерках он предстал на костяном коне. Он взглянул на меня иссохшими глазами:
– Поздно. В этом городе все мертвы.
– Чума, – бросил он мне через плечо и канул во мрак, но эхом раздавались его последние слова:
– Иди, собирай кости своих мертвых.

Я шептал, как молитву, в шумной толпе:
– Амазарак,
В твоем дыхании миазмы тлена,
Твои глаза сочатся илом Смерти, Отец Чумы, приди!
Гнилая кровь струится по твоим лохмотьям,
Войди, болезнетворный Ангел!
Твое лицо обезображено проказой,
Ты веешь Холодом – Величественный, Бледный,
О, Аггел Мора, преступи порог!
Приди! Приди! Приди!

Она была юна. Она была безупречно чиста. Она была целеустремленна.
Она радовалась и танцевала нагая под луной, и я сшил ей из мантии платье.
Она устремлялась к звездам, она просила сделать ее царицей над зверьми и людьми, и я сделал ей митру.
Она сказала: «Сделай меня красивее звезд и луны, и дай мне корону черной земли, и поставь меня выше всех верных Дьявола». И тогда я зашил ее в пурпурный саван и оставил на поживу стервятникам.

Меня окружает Мгла, вышедшая из глубин моей души. Когда она достигнет всех мыслимых границ, там разобью я свой Эдем и буду видеть сны. Там будут замирать птицы в обездвижении перед величием вздымающейся Тьмы, и предо мной поднимет свои воды необъятное море Мрака, чтобы я вечно исследовал глубины Его.

Моя левая рука – только для детей Тьмы.

Я зажег звезды на груди истинных.
И оставил шрамы на своем теле, знаки дорог для тех, кто искал истину.

Взвешиваю, отмеряю и собираю на острие бритвы, ибо знаю – Дьявол, мой Отец, доволен тогда.

Я услышал дивную мелодию и пошел на ее зов. Я помнил ее с детства. Злой Дух пустыни пел ее первой матери. Я видел человека, распятого на копьях. Он пел песню агонии, страха и разочарования жизнью…
И снова была тишина, и снова – вой злого ветра.

Два черных зверя дрались между собой не на жизнь, а на смерть. Они были едиными, но сошлись в смертельной схватке.
Два черных зверя дрались, чтобы остался только один…
И Дьявол венчал окровавленного победителя.

Я вытесал гроб для своих врагов. Он не был велик. Он не был тесен.

Я сошел в плодородную низину, оставляя за собой огненный след.
Одинокий пастух сказал:
– Здесь тысячи лун я стою на страже и провожаю на гору, но никто не возвращался с нее, так куда и зачем идешь ты, и зачем идти тебе, о черный вестник?
И я ответил:
– Из плоти во плоть иду я, и несу плоти в руках, и гвозди в рукаве, и шипы в теле, и следы плетей на спине, иду, чтобы низвергнуть твоего хозяина, чтобы дать смелым и сильным крылья и освободить для них небо.
– Не ходи, не делай землю небесами, а небеса землею, – говорил он. – Не давай гадам небо, не делай так, чтобы рыбы ходили по земле и разговаривали, как люди, не делай так, чтобы звери жили в городах. Не ходи сам, но ползай, ибо проклят тот, кто одинок в подобном начинании, и проклят тот, кто несет пожар в сердце и лед в своей душе, и трижды проклят тот, кто вынашивает замыслы, рожденные на горе Казней, ибо он не дойдет, потому что я – тому запрет и препятствие.
И я улыбнулся ему, как старому знакомому, и пролил его кровь, чтобы свершилось, наконец, проклятие, и отер свои ноги о то препятствие, которым он стал, перед тем, как сделать следующий шаг…
Я съел его сердце и выклевал его глаза.

Черный всадник пришпорил коня. Его глаза полыхали недоброй радостью. Он говорил:
– Смотри, там, внизу, горят огни. Смотри, там ненавидят и любят, там радуются и предаются печали. Там рождаются и умирают.
– Смотри, нас ждут там. Нас ждут на этом празднике.

В знойный полдень тень отошла от меня.
Она входила в города, она несла пустоту и смуту. Она праздновала и пресыщалась, и пила чужие жизни, чтобы жить самой. Ее уста были забиты грязью, клеветой и ложью, но говорили о благородстве и чести. Она давала ложные надежды и несбыточные обещания. Ее узкие глаза гноились злобой и завистью, своекорыстием и самодовольством, коварством и жаждой самоутверждения. Она искала дружбы тех, кто не мог противиться ей. Она увлекла с пути бесхитростные души, и хитрые присоединились к ней в погоне за удобством…
А когда спала жара и наступили сумерки, Луна послала своих колесничих. Они настигли мою тень и прибили ее к вратам Цитадели.

Дети водили хоровод и пели на закате:
– Солнце на запад
Луна на восход
Дьявол идет
Пламя несет
Пламя несет
Небо сожжет
Души с собой заберет
Солнце на запад
Луна на восход…

Тринадцать лет ходил я по земле, и нашел прекрасными на ней лишь оружие и женщин.

Я увидел нагую женщину, брошенную на обочине дороги, обесчещенную и оболганную, и никто не хотел подойти к ней и помочь. Я вернул ей честь, омыл ее и сплел ей венок из трав, назвал своей дочерью и отвел ее домой.

Косматый зверь бросился на меня со спины, чтобы его шкура согревала меня холодными ночами.

В кипящую кровь я опустил левую руку по локоть, чтобы она стала красна, как мой язык, и сжал зубы, чтобы не закричать от нестерпимой боли, когда рождал демонов из своей раскалывающейся на части головы.

Цвета людской подлости и предательства.
О боги, как же я презираю все это грязно-желтое.

Два странника со сломанными крыльями, мужчина и женщина, просили их взять в дорогу, и я принял их как спутников, и разделил с ними свою Веру и тяжесть пути.
Но вскоре заговорили они, познавшие сполна плодов добра и зла мира:
– Там оазис, там мы построим свой дом, там счастье и радость, там свобода, мир и покой, там цель нашего пути. Наши плечи устали от ноши, наши глаза иссохли, наши ноги истерты, ты ведешь никуда, ты блуждаешь нигде и обманываешь, и нет правды под твоим небом, ибо оно жестоко к нам.
– Это всего лишь мираж. Сходите и возвращайтесь, я подожду вас.
Но я не смог убедить их и замер в отчаянии.
Тогда они прокляли меня, и вошли в мираж счастливые мужчина и женщина, отбросившие свои мечты и исполнившие, наконец, то, что было предназначено им богом.

Я ждал шесть полных лун и потом похоронил их в своей памяти. Есть мертвецы, которые уже не стоят того, чтобы их воскрешать.
Герои – в глазах уверовавшего большинства. Горькие слезы – в ясных глазах немногих.

Другие мужчина и женщина, рожденные и выросшие в цепях, глодали свои руки, чтобы обрести свободу.
Я видел, как шли они с рваными венами сквозь клубящийся туман за грань, и слышал страстный и ликующий шепот мертвой женщины, взывающей к Сатане.

Незнакомец, умиравший на моих руках, один из тех, кто пал на этом пути, с улыбкой на обескровленных губах кричал в лицо Смерти:
- Покажи мне того глупца, что хочет жить вечно…
Я закрыл его глаза... И проклял себя за то, что мы не шли вместе.

Как много дорогой мне крови осталось на моих руках.

Мой разум терзает мертвое небо.
Низвергнутый, покинутый в сумеречном краю, в месте, лишенном времени и названия, хром, темен и наг, я прокладывал свой путь среди угрюмых курганов, меж каменевших костей и деревьев в недвижном, чужом, неживом безмолвии того, что не было ни днем, ни ночью … под мертвым небом.

Я посыпал порохом свой путь. Огонь неудержимо рвался вверх.

Я пересек поле из клубящихся змей. Они росли прямо из земли и обвивались вокруг моих голых ног, горевших от их яда. Шипящие, жадные пасти моих детей дарили свои поцелуи смертным. И я обрел вторую кожу и новое рождение, и испытал радость и гордость за юное племя, и собрал в корзины обильную смертоносность нового урожая.

Я пробуждал Морок в жертвенных дымах курений из горечи и наваждений, я зажигал костры из иудиных костей темными ночами и опьянялся жарким дыханием. Я танцевал по кругу с ведьмами в полуночный час, и любил лунными ночами, и меня любили, как никого. И этот черный дым прояснял мой взгляд и оставался в моем сердце, пробуждая намерения, что бьются в моей душе хищными птицами. Так я отделял явь от иллюзии, замки от врат, зверей от животных, так брал я Дионисово и овладевал Духом, утверждаясь над плотью...

Ветер перемен раздувал Черное Пламя.
Дьявол говорил в ветре. И Дьявол не говорил ничего, кроме Правды.
Стоило лишь желать услышать Его.

Я дошел до края земли и смотрелся в ледяное отражение.
И видел в сверкающем холодном ничто:
Жребием богов Хаоса я – не человек, не бог, не демон;
Волею Сатаны я могу быть всем и всеми, либо же – Ничем; и я могу быть горькой участью всего сущего;
И когда завершается распад отживших форм и подходит к концу Смутное Время, вновь остаюсь я наедине с собой – Никто и Ничто, и Дьявол – единственное доказательство того, что я еще существую.

Я смотрелся в бесконечные льды и видел там узоры своей мертвой судьбины. Они создавали лабиринт в замороженной вечности и овал с рваными стеклянными артериями. И я слышал, как мое дыхание опадало и говорило мне в ответ:
Я – тот, кто достоин Ненависти бога, ибо я то из его порождений, которое он не порождал, и я – обратное лицо его.
Я могу быть богом, в котором нет ничего человеческого, и я могу быть человеком, в коем не осталось и следа творения.
Я – часть в боге, которая разрушит его. Бог заключён во мне, ибо я – как Ад для него, в котором он обречён страдать вечно.

Однажды было сказано:
Верь в силу своего врага, чтобы не стать слабым.
Испытывай себя, чтобы побеждать.

Старый крысолов учил меня:
– У крыс нет достоинства, только инстинкт самосохранения.
– Крысы не знают чувства благодарности, только неразборчивое чувство потребления.
– Крысы кусают тех, кто имел неосторожность довериться им.
– Крысы уродуют то, что создано чужими руками.
– У крыс нет чувства локтя, только хвост самой жирной крысы.
– Крысы избегают огня.
– Крысы набрасываются со спины.
– Загнанные в угол крысы опасны.
– Нет опасней крыс, чем крысы-люди.
– Крысы есть крысы, – пожимал он плечами.
А я смотрел вдаль. Мне предстояло пронести своих детей через земли, пораженные болезнью, кишащие крысами.

И когда-то я говорил перед народом:
– И горе тому рабу, что мечтает не о свободе, а о собственных рабах.
– И нет чести у тех, у кого была она, но кто сделал ее разменной монетой.
– Низменен тот, кто идет к великой цели низменными путями. Он не дойдет.
– Продавшиеся ценят остальных по себе, так же, как и неподкупные.
– Горе начинающему междоусобную войну только ради собственного удовлетворения.
Но они не услышали меня.
– Кто обещает вам счастье без боли, тот лжет. Кто обещает вам труд и испытание, тот даст вам счастье.
– Просите не доброты, но справедливости. И пусть она будет суровой.
– Смотрите, что вы возвели на лжи и двуличии, назвав Правдой. Такому не должно побеждать.
– Правда – там, где ей служат.
Но они не захотели услышать меня.
– Не делайте Дьявола оправданием ваших прихотей, но решайте свои беды сами и будьте в собственной ответственности. Иначе – кто вы, если не марионетки либо лицемеры?
– Не отнимайте ношу у неискушенных, что бы они ни несли. Это их собственный опыт и их собственное испытание.
– Молите Дьявола о Ненависти ваших врагов как о высшей милости.
– Не внимайте мне, внимайте Дьяволу, только тогда мы с вами поймём друг друга.
Но они не поняли меня.
И тогда я сказал:
– Приговор произнесен, и вас будут судить те преданные и оболганные вами, кого вы убивали долгое, долгое время, пришло ваше время умирать, бывшие моими, возлюбленные трупы.

Я снова встал за плуг и обвел полный круг, и, не покладая рук, трудился на поле брани, но налетел ветер и унес все, кроме самых стойких ростков. И снова я трудился…
Я отдавал верой в людей и брал все большим бессердечием.
И сказал:
– Сколько лет в этой глуши, и чего мы достигли?..
И тогда я засмеялся над собой и поборол последнее искушение стать лучше и справедливее.
Я поборол свое отвращение и утопил в грехе свое чувство идеального, обретая отчаянную решимость перед необходимостью создавать вновь.
Я повторил все снова и снова, и сделал правильно, и был, наконец, доволен.
И омыл тогда лицо свое от пыли чистыми слезами, и поднялось из праха новое, сильное, смертоносное и жизнеспособное.

Мой спутник, сидящий на Алом коне, сжимая поводья окровавленной рукой, пронзил меня взглядом, пламенеющим, как закат, и произнес:
– Охота началась. И ничто уже не отзовет назад спущенных с цепи псов войны.

Я прогрызал в горах тоннели, я поднялся выше солнца в своей упорности, и переплыл тартар и бездну отчаяния, и вышел через сердце адского пламени;
Я изошел тысячи дорог, преодолев их все, и Дьявол, мой Отец, дал мне новые ноги;
Я ласкал змей и грел их на своей груди, и Дьявол одел меня в чешую и дал мне медные груди;
Я голыми руками срывал огненные плоды с древес войны. И Он сделал мои десницы железными;
Я похоронил сострадание, и Сатана дал мне каменное сердце;
Я оседлал высокомерие и гордыню, и получил крылья нетопыря и зубы дракона;
Он спросил меня – что есть благо и зло человеческое, – но я не смог ответить, и тогда Он разрезал мой язык надвое.

Я преступал и устанавливал законы, и ниспровергал их не для того, чтобы достичь самоутверждения и власти.
Я сжег книгу Тота только для того, чтобы освободить, наконец, Мудрость.

И встал и начертал над пропастью:
Не говори – есть альфа и омега, ибо меня нет в них;
Я – протяжённость пустоты и снова протяжённость, не цель, но действие; ибо я – не личность, но процесс извне.
Я свился кольцами в бесконечности, оберегая пяту Дьявола.
Врата и Ключи от этих Врат – то, что есть я; и Сатана приходит через меня снова и снова, чтобы заставить меня нести ключи и жезлы, как бы тяжелы они ни были, и я готов вновь и вновь пройти все, что пройдено мною ради Него.
Я добавил последнюю душу к своей ноше и бросил на алтарь свое бьющееся сердце.

Я долго шел и подошел к закату, остановив ход времени перед огненной стеной.
Какую бы дорогу я ни выбирал, она вела меня к Дьяволу.
И когда я исполнился спокойствия и почувствовал, что мое время пришло вернуться к истоку, я омыл лица любимых и незабвенных, и оплакал всех павших на пути и потерянных, и всех спящих и уже никогда не могущих пробудиться, и сложил их кости на погребальный костер, как их единственные трофеи в этой незавершенной войне…
И тогда я вернулся к горе тысячи Казней и Смертей, чтобы взять в руки Меч и крикнуть в полный голос:
– Служу Духу Сатаны
Неутомим и неустанен.
Истинен и неотвратим.
Проклят, но не запятнан.
Подлинно свободен и преисполнен Черных Сил.
Верен и несокрушим.
Аз есмь –
стопы Господства Дьявола.

0


Вы здесь » СУМРАЧНЫЙ ФОРУМ » Сатанизм » Scavri Valentini